Страница 33

– 47-й, прежний курс, – скомандовал Потапов.

 – 47-й на курсе.

 – Смотри слева снизу. Я тебя вижу, – сказал Мишка.

 – Наблюдаю, – радостно ответил Тимур.

 Все облегченно выдохнули.  Когда группа собралась, Лешка включил систему автоматического управления и стал наслаждаться красотой полета за облаками. Самолеты летели по верхней кромке облаков. От яркого солнца, под ними, на облаках,  летели четыре тени от самолетов.

 «Классно, вот бы сфотографировать», – подумал Лешка.

 Неожиданно опять взволнованный голос Артура:

 – 347-й, нет выработки подвесного топливного бака.

  – Проверь, лампочка исправна? – спросил Потапов.

– Тьфу ты, лампочка перегорела, – радостно ответил Артур.

– 47-й, сегодня не твой день, – сострил Мишка.

 –  Не каркай, – огрызнулся Артур.

 – Разговоры отставить, выдерживать строй. Через десять минут снижаемся, погода на посадке сложная. Всем быть внимательными, строго выдерживать режим, – голос Потапова был как никогда строг.

  Через десять минут прозвучала команда «Роспуск», и самолеты по одному приступили к снижению.

 Лешка установил скорость 400 километров в час, как было отработано на земле, и перевел самолет на снижение. Сразу же вошел в плотные облака. Самолет затрясло.

 – Так, Григорий, не дрейфь, прорвемся, – почему-то обратился он к самолету как тогда, еще в училище. Установив режим снижения, он старался строго выполнять команды офицера боевого управления. Самолет трясло и болтало. Лешка крепко сжимал речку управления, как будто от этого самолет будет лететь спокойней.

 Непонятное творилось с Артуром. Ему все время давали команды, выводя на верный курс.

 «Да, видимо, переволновался», – подумал Лешка.

 Тряска усиливалась по мере снижения. Лешка старался пилотировать самолет мелкими и точными движениями, не допуская раскачки. На посадочном курсе вся группа руководством полетами управляла Артуром. Он уже плохо выполнял команды и отвечал взволнованным голосом. В итоге он не попал на полосу с первого раза, и его отправили на второй круг.

 Лешка шел строго по глиссаде. Скорость была в порядке. Четко выполняя команды руководителя зоны посадки, он был собранным и воодушевленным.

Им охватила какая-то злость.

 – Врешь, не пройдешь, коммунисты не сдаются, – сказал он какую-то фразу из фильма. Он почему-то стал разговаривать вслух, когда в полете возникали сложные ситуации.

 Чем ближе он приближался к земле, тем учащенней билось сердце. Высота 300 метров, еще в облаках, 250 – пройден разрешенный минимум, а земли все нет. По инструкции надо уходить на запасной аэродром. 180 – метров и наконец впереди показались огни прожектора, направленного навстречу самолетам, заходящим на посадку. Лешка уточнил глиссаду.

 – 349-й, полосу наблюдаю, – облегченно сказал он.

 – 349-й, посадку разрешаю ответил РП.

 Лешка остановился в конце полосы и быстро порулил по рулежке на стоянку.

Артура продолжали заводить на посадку.

 Зарулив на стоянку, он увидел встречающие семьи, флаги и транспаранты с поздравлениями. Пасмурная погода не помешала женам с детьми прийти на аэродром встречать мужей. Выбравшись из кабины, он сразу же помчался к инженерному домику, где стояли Вера с ребенком на руках и Мишка с Ольгой.

Из динамика радостным голосом инженер сообщил:

 – На посадку заходит летчик третьего класса лейтенант Чевадзе.

 – Вер, ты не волнуйся, погода сложная. Он справится, – выпалил подошедший Лешка.

 Все напряженно смотрели в сторону посадочного курса, в ожидании самолета Артура. Из громкоговорителя раздавались команды руководителя зоны посадки. Артур отвечал взволнованным и сбивчивым голосом. Команды шли одна за другой. Он уклонялся то влево, то вправо от посадочного курса. В итоге самолет вышел из облаков гораздо правее полосы и повторно ушел на второй круг.

– Он опять не сел, – сказала Вера. На ее глазах появились слезы.

– Так, какой мудак привел жен на аэродром? – шепотом сказал Лешка на ухо Мишке.

 – Вер, давай я малыша подержу, – Мишка попытался взять ребенка у Веры.

 – Нет, я сама, – негромко сказала Вера, напряженно вглядываясь в сторону посадочного курса.

 – 347-й, сынок, ты меня хорошо слышишь, я полковник Мутных, – в эфире прозвучал голос зам. командира дивизии полковника Мутных.

 – Слышу хорошо, остаток 350 литров, – взволнованно ответил Артур.

 – Сынок, я тебя заведу на посадку, только работаем вместе, ты и я, договорились? – голос полковника был спокоен.

 –  Вас понял, товарищ полковник.

 –  47-й, возьми десять градусов влево.

 – Понял, – голос Артура звучал уверенней.

 – Ну вот, молодец, сейчас мы с тобой подальше уйдем и спокойно зайдем на посадку и сядем, – голос полковника был спокойным, как будто он уговаривал  разбушевавшегося ребенка.

 – Так, молодец, хорошо вижу тебя на локаторе, хорошо идешь.

 – Товарищ полковник, остаток 200 литров.

 – Сынок, топлива тебе хватит на заход, я тебе гарантирую, ты сосредоточься на посадке. Ты мне доверяешь?

 – Так точно, доверяю, товарищ полковник.

 – Сынок, выполняй заход на посадку, крен тридцать градусов.

 – Понял, тридцать градусов.

 Шаг за шагом полковник вел лейтенанта на посадочном курсе. Что сыграло свою роль, спокойный голос полковника, то, что он назвал Артура  сынок, неизвестно, но самолет вышел из облаков строго по курсу и глиссаде. Когда из облаков показался самолет, все облегченно вздохнули.

 –  Так, сынок, все нормально, уточни точку снижения, проверь скорость. Снижайся в точку выравнивания.

 Из динамика опять раздался идиотский голос дежурного инженера:

 – На посадку заходит летчик Чевадзе.

 – Да заткнет его кто-нибудь, – Лешка гневно посмотрел в сторону инженерного поста.

 К Вере подошел полковой врач.

 – Вам плохо? Может, пройдете в кабинет, – тихо спросил он.

 – Нет, я дождусь посадки, – ответила чуть слышно Вера.

Самолет подходил к полосе и все ждали, что он вот-вот приземлится. Но неожиданно он стал резко снижаться, послышался звук остановившегося двигателя. Артур ничего не успел сказать, как самолет грубо приземлился до полосы.

 – Подбирай, подбирай, – кричал полковник, но было уже поздно. Самолет грубо приземлился и под углом покатился мимо полосы.

 – Сынок, держи направление, направление, – кричал в эфир полковник, но летчик не реагировал на команды. Самолет мчался в сторону леса. На его пути был небольшой овраг. Попав в него, он клюнул носом, носовая стойка подломилась, и  самолет ударился о край оврага. От удара передняя часть отломилась и покатилась в сторону. Раздался сильный взрыв.

 Вера медленно опустилась, не выпуская ребенка из рук. Мишка едва успел подхватить ее вместе с ребенком. Врач кинулся к Вере. Лешка увидел, как Потапов побежал к стоящей рядом санитарной машине. Он рванул за ним. В машину ввалился почти на ходу.

 – Гони к оврагу, – закричал Потапов водителю.

 Перепуганный водитель давил на газ, что было силы. «Санитарка» прыгала по ухабам и рытвинам. Через несколько минут они подъехали к горящим обломкам. К счастью, передняя часть отломилась вместе с кабиной летчика и откатилась в сторону. Горела основная часть самолета.

 Потапов с Лешкой подбежали к кабине. Она лежала на боку. Сработала система катапультирования. Фонарь улетел, вышли ограничители разброса рук, но кресло вместе с летчиком  было еще в кабине.

 Лешка дернулся к сидящему в кресле Артуру, который был без сознания.

 – Куда?! – Потапов едва успел поймать его за куртку, – сейчас кресло может пойти, тогда и ему, и нам кранты.

 Он осторожно подошел к кабине,  расстегнул замок подвесной системы и крикнул Лешке:

 – Помогай, только не дергай.

 Они стали потихоньку вытаскивать Артура из кабины. Через минуту они оттащили его прочь от самолета и уложили на землю. Артур стонал.

 В это время подъехал командир полка на уазике с доктором, который сразу же принялся оказывать первую помощь летчику. Потапов и Лешка отошли в сторону.

 – Товарищ капитан, закурите? – Лешка протянул Потапову сигареты.

 – Давай, – как-то отрешенно сказал Потапов.

 Вскоре подъехали пожарные машины, техники и летчики, которые тоже помогали тушить пожар. Артура увезли на санитарной машине.

 Потапов был каким-то странным. Он стоял, опустив голову и смотрел себе под ноги. Сигарета мелко дрожала между пальцев. Она уже догорела до середины, а он так и не сделал ни одной затяжки.

 – Это я виноват, – вдруг сказал он негромко сам себе, резко бросил окурок под ноги и широкими шагами пошел прямо через полосу в сторону гарнизона.

 Лешка побежал за ним и крикнул:

 – Товарищ капитан, вы куда?

 Потапов резко повернулся и как то громко и хрипло закричал:

 – Не ходи за мной!

 Лешка остановился, не зная, что делать. Таким Потапа он никогда не видел.

Некоторое время он продолжал стоять, наблюдая за тем, как командир звена уходит по полосе. Затем он вернулся к обломкам самолета. Пожар был уже потушен. Самолет сгорел почти полностью, осталась только кабина с носовой частью, которая отломилась и откатилась в сторону. Это и спасло Артура.

 –  Понамарев, давай дуй в городскую больницу, там жена Чевадзе и Мишин. Поможешь им. Да, и сразу позвони оперативному дежурному, как состояние Артура. Возьми уазик комэски, – услышал Лешка подошедшего сзади Москаленко.

 –  Понял, товарищ майор, – ответил Лешка и побежал к стоящему неподалеку уазику.

 До городской больницы они доехали за пятнадцать минут. Лешка бегом поднялся по ступенькам и влетел в приемное отделение. Там он сразу увидел сидящую на скамейке Веру и Ольгу, которая сидела на корточках, держала Верины руки в своих руках и что-то тихо говорила ей. Мишка  и Тимур стояли рядом. Увидев Лешку, Мишка взял его за локоть и повел на выход. На улице он достал сигарету, закурил и негромко сказал:

 –  Довезли живого, что дальше – не знаю, сейчас он в реанимации, наш врач тоже там. Верка вообще никакая, я, честно говоря, за нее больше переживаю, как бы не тронулась баба.

 – А где ваши дети?

 – Их еще на аэродроме жены Буйновского и Москаленко забрали, сказали, что пока они будут у них.

 Тимур стоял рядом и молча смотрел в сторону. Из его глаз катились слезы.

 – Тимур, ты возьми себя в руки, все будет хорошо, – негромко сказал Лешка, глубоко затянувшись.

 – Тебе хорошо говорить, возьми себя в руки, – вдруг громко закричал Тимур, – а он мне не просто брат, он близнец, мы с ним одно целое, если он умрет, мне тоже не жить.

 Он закрыл лицо руками и зарыдал.

 – Ты сопли-то не распускай, сейчас Вера выйдет, не дай бог, тогда ее точно в реанимацию увезут, – тихо сказал Мишка.

 – Извини, Миха, сорвался, – Тимур вытер слезы и закурил сигарету.

  На улице уже стемнело, и одинокий фонарь на крыльце приемного отделения раскачивался из стороны в сторону, мерзко поскрипывая. И от этого скрипа и ожидания было тошно на душе. Лешка поднял глаза к небу и про себя подумал:

 «Только бы не умер, пусть не будет летать, но главное, чтобы жил». 

Тут он вспомнил Катю. Неужели и Вере уготована такая же судьба? Нет, надо что-то делать! Может быть, ему нужна кровь? Нельзя бездействовать.

 Он резко повернулся и направился в приемное отделение. Мишка и Тимур пошли следом. Подойдя к дежурной сестре, он тихо спросил:

 – Вы не знаете, может быть, нужна кровь или лекарства какие?

 – Молодой человек, у нас все есть. Вам остается только ждать, врачи сделают все возможное, – тихо ответила медсестра.

 – Хорошо сказать, ждать, – Лешка повернулся и хотел идти к Вере, как из-за угла коридора вышел полковой врач.

 Все сразу кинулись к нему.

 Он подошел к Вере, взял ее за руку, посадил на скамейку и тихо сказал:

 – В рубашке родился ваш муж. Ничего страшного, только сильное сотрясение мозга. Он уже в сознании. Пойдемте, я провожу вас к ему.

 Вера от радости заулыбалась:

 – Конечно, пойдемте, доктор.

Они пошли по коридору, а друзья радостно загалдели.

 – Видит бог, завтра барана зарежу, будем гулять, – весело сказал Тимур. На его глазах опять появились слезы.

 – Слава богу, я чуть не умерла, – Оля прижалась к Мишке, как будто хотела сказать: – Я тебя никуда от себя не отпущу!

 – Я пойду оперативному дежурному позвоню, – сказал Лешка и пошел к медсестре, на столе которой был городской телефон.

 Он дозвонился до оперативного дежурного и передал информацию о состоянии Артура.

 Вскоре подошел полковой врач.

 – Ребята, Вера осталась с Артуром, а вы идите домой, кризис миновал, – сказал он и опять пошел к раненому летчику.

 – Миха, ты забери Тимура к себе, а я пойду Потапа найду, что-то он мне не нравится, – сказал Лешка и пошел к ожидавшему его уазику.

 Приехав в гарнизон, он сразу пошел в офицерское общежитие.  В дежурной комнате сидела Клавдия Петровна.

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71