Страница 28
ликвидировали. Такое ощущение, что Кремль просто наблюдает за происходящим. Конечно, царь наш им, капиталистам, нравится, такую страну разваливает. Это же такое бельмо у них на глазу. А нас свалят, все им, мировое господство, ядрена вошь. А это деньги. Большие деньги. Все ради денег.
– Ладно, объясни мне, тогда зачем самолеты из полков, которые сокращались, на металлолом резали. Мы из Польши перегоняли их на базу хранения, думали, что на консервацию, а их, еще теплых, под гильотину. А ресурса на них, родимых, на пять лет полетов. Вы что, не могли повлиять на ситуацию, так ведь скоро летать будем только на тренажерах, если и их на металлолом не сдадим.
– Повлиять, говоришь? На кого влиять? Кто должен влиять, тот их и режет на металлолом, а потом его, металлолом этот, продает коммерсантам по цене канализационных труб, а реальную стоимость себе в карман. Коля, там такие деньги, такие деньги! – Мутных перешел на шепот.
– А куда смотрят силовики? Они же должны контролировать ситуацию, – спросил командир полка.
– Ты когда мимо их управления будешь проходить, посмотри, на каких машинах они на работу ездят, тогда поймешь, как они все это контролируют.
– Ладно, Андрей, поехали ко мне, Галка заждалась. Как узнала, что ты у нас сел, твои любимые пельмени принялась стряпать.
Полковник встал и, посмотрев на притихших лейтенантов, сказал:
– Много не пейте, завтра отдохнете, а послезавтра погоним технику обратно.
Когда начальство удалилось, Мишка встал с кушетки.
– Пойдем спать, устал. Пить больше неохота, – сказал он устало.
– Ну, спать, так спать, – с сожалением ответил Лешка, который был не прочь выпить еще.
Тяжелый день закончился.
***
Сигнал тревоги прозвучал, как всегда, «неожиданно», ровно в пять утра. Лешка знал о предстоящей «неожиданной» тревоге, поэтому поставил будильник на полпятого. И когда прогремел ревун в гостинице, он уже был одет, побрит и даже выпил чашечку кофе. Взяв тревожный чемоданчик, он, не спеша, вышел на место отъезда летного состава на аэродром. На место сбора уже пришел Мишка.
– Ну что, с богом, – Лешка достал сигарету.
– Началось, – коротко ответил Мишка.
Этим он хотел сказать, что началась проверка полка комиссией Министерства обороны с перебазированием на аэродром Мары. Комиссия приехала заблаговременно, проверила летную документацию, попила водки, погуляла с местными официантками и дала заключение: полк к учениям готов. Началась ответственная, практическая часть учений. Все летчики и техники уже давно были морально готовы к проведению учений и давно рвались в бой. Потапов подготовил звено в назначенный срок. Хотя молодые летчики по уровню подготовки были готовы к выполнению поставленных задач, но как они сильны морально, покажет перелет.
Приехав на аэродром, все началось, как на обычных полетах. Разведка погоды, предполетные указания и, наконец, получено «добро» на перелет. Самолеты звеньями выруливали на полосу. Сложный механизм учений заработал. И его безотказная работа зависела от каждого человека, задействованного в полетах. Проверить слаженность действий каждого – цель учений. Аэродром в один миг превратился в большой жужжащий улей. Самолеты один за другим запускали двигатели и выруливали на полосу. Форсажи взлетающих самолетов резким ревом разрывали воздух, заставляя прикрывать уши руками. Вся суматоха началась внезапно, как по взмаху невидимого дирижера. И также неожиданно закончилась со взлетом крайнего самолета. Аэродром сиротливо опустел. Теперь уже гнетущая тишина давила на голову, тревожа душу до возвращения полка.
Звено Потапова взлетало крайним, когда уже весь полк улетел. Привычно собравшись в воздухе, летчики приступили к набору высоты. Задание пустяковое – взлет, полет по маршруту, посадка. Сложность в том, что с каждой минутой полета расстояние до своего аэродрома увеличивается, и в определенный момент, называемый точкой возврата, на него вернуться уже нельзя. Все, рубеж возврата пройден. Впереди незнакомый аэродром с его неизвестными ориентирами, незнакомым рельефом, чужой полосой. На своем аэродроме что, только взглядом зацепился за какой-нибудь ориентир, ясно, где находишься. Чужой аэродром – это все чужое. И высокая моральная подготовка при первом перелете очень важна.
Полк самолетов был в воздухе, больше сорока самолетов, но в эфире царил строгий порядок. Лешка думал, что при перелете в эфире будет страшный гвалт, а на самом деле команды передавались четко и коротко. При наборе высоты 11 000 метров за самолетами потянулся инверсионный след. Лешка летел четвертым в группе и поэтому мог любоваться прекрасным зрелищем. От двигателей всех трех самолетов, летящих впереди, тянулись белые струи пара. По мощной турбулентности можно было судить о силе процессов, происходящих внутри двигателя. Лешка слышал, как опытные пилоты рассказывали, что при попадании в спутный след от впереди летящего самолета вращает, как спичку в водовороте. Нередки случаи, когда заканчивалось помпажем двигателя, а то и вовсе – катапультированием.
Первый этап перелета прошел гладко, как по маслу. Ровно через час и десять минут полета звено Потапова заруливало на стоянку. Лешка выключил двигатель и, открыв фонарь самолета, облегченно вздохнул.
«Ну и ничего страшного, больше пугали перелетом», – подумал он.
– Чего расселся, помогай технику готовить самолет, – крикнул Мишка, который уже заправлял свой самолет воздухом, – видишь, первое звено уже на взлетную полосу выруливает, второй этап перелета уже начался.
Лешка быстро вылез из кабины и тоже стал помогать технику самолета.
– Летчикам третьей эскадрильи собраться у инженерного домика, – по громкоговорителю дал команду командир эскадрильи Буйновский.
Летчики собрались быстро, и Буйновский начал инструктаж.
– Начинаем второй этап перелета, – говорил он громко, стараясь перекричать шум двигателей от выруливающих самолетов, – все согласно плану перелета. Особенность одна – взлет с курсом 110 градусов, а с этим курсом на расстоянии 80 километров воздушная трасса гражданских самолетов. Поэтому набор высоты на полном форсаже. Вопросы есть? По самолетам.
– Замечаний по первому этапу нет, но прошу не расслабляться, впереди еще две посадки, – Потапов оглядел своих летчиков строгим взглядом, – по самолетам.
Пока летчики третьей эскадрильи получали инструктаж, самолеты первой и второй эскадрильи звеньями уходили на второй этап перелета. Поэтому летчики третьей эскадрильи сразу после инструктажа побежали к своим самолетам.
Привычная команда на запуск двигателя, выруливание, взлет на полном форсаже. Лешке никогда не доводилось прежде набирать высоту звеном на полном форсаже, и поэтому он немного волновался. Вот убраны шасси, затем закрылки, и самолеты с неестественно большим углом набирают высоту. Лешка невольно залюбовался картиной, три истребителя с длинными ярко-желтыми струями огня устремились к солнцу. И от этого на душе стало как-то радостно и торжественно. Лешку охватила гордость оттого, что он также летит к солнцу.
– 346-й, выключаем форсаж, на эшелоне, – услышал он голос Потапа в эфире и привычным движением руки отключил форсаж. Вдруг сразу же его самолет стал резко наползать на самолет Мишки.
– Что он творит, идиот, – выругался про себя Лешка, он резко убрал обороты на малый газ и выпустил тормозной щиток. Его самолет по инерции сравнялся с самолетом Мишки, но затем отстал и занял свое место в строю. Пара командира звена стала удаляться. Лешка только хотел запросить Мишку, что случилось, как услышал его взволнованный голос в эфире:
– 348-й, большая вибрация двигателя, обороты убрал на малый газ, тряска и вибрация прекратилась.
Мишка перевел самолет на снижение, чтобы не потерять скорость. Лешка следовал за ним.
– 348-й, проверь показания приборов контроля двигателя, – дал команду комэска.
– Приборы в порядке, двигатель на малом газу, – ответил Мишка.
– Пара 348-го, возврат на аэродром взлета, 348-й, рассчитывать посадку на малом газу, – прозвучал голос Буйновского.
Мишка планировал на малом газу, Лешка следовал за ним. Они развернулись на сто восемьдесят градусов в сторону аэродрома взлета.
– «Симфония», я 348-й, иду на точку с отказом двигателя, прошу разрешения на пересечение воздушной трассы, – запросил Мишка у диспетчера.
– Я «Симфония», разрешаю пересечение трассы на эшелоне 9600 метров.
– 348-й, я не могу пересечь трассу на 9600 метров, у меня отказ двигателя, – еще раз доложил Мишка.
– «Симфония», ты можешь понять, мы сейчас не летим, а падаем, – с раздражением сказал Лешка.
– Я вас понял, сынки. Но у меня три борта на трассе справа от вас. И два слева на разных эшелонах. Поэтому хоть на святом духе, но трассу надо пройти на фиксированном эшелоне, – ответил диспетчер просящим голосом.
– Вас понял, «Симфония», только одна просьба, через два километра давайте расстояние до трассы, пересечение трассы прошу на эшелоне 7600, – попросил Мишка.
– 348-го понял, пересечение трассы разрешил на эшелоне 7100, – дал команду диспетчер.
Мишка перевел самолет на пикирование, чтобы к пересечению трассы разогнать скорость. Диспетчер ровно через два километра давал расстояние до трассы.
Когда диспетчер дал расстояние два километра, летчики занял высоту 7100 метров, скорость они разогнали 1000 километров в час.
– На эшелоне, – доложил он диспетчеру.
– Вас понял, снизу справа гражданский борт и сверху слева от вас, – дал команду диспетчер.
Лешка увидел, как два Ту-154, один сверху, а второй снизу летели по трассе с противоположными курсами. Он с Мишкой летели в горизонтальном полете. Скорость уменьшалась, и Лешка напряженно следил за ведущим. Диспетчер через два километра давал уже расстояние до окончания трассы. Скорость предательски уменьшалась, 450 километров в час, 400, все, это минимально допустимая скорость. Мишка держал машину в горизонте. Лешка видел, как его самолет летел на больших углах атаки. Одно неверное движение, и самолет может свалиться в штопор. Лешка старался пилотировать плавно, без резких эволюций. Наконец диспетчер дал команду:
– 348-й, трассу прошли, вам снижение.
Лешка глянул на прибор скорости – 370 километров в час, ниже минимума.
Наконец Мишка плавно перевел самолет на снижение. Он связался с аэродромом посадки и запросил аварийную посадку. Лешка все время летел рядом, чуть в стороне. Он удивился, как точно выдержал Мишка режим полета, маневрируя высотой. Лешка кое-где «подрабатывал» двигателем, а его ведущий мог регулировать скорость только высотой. И когда Мишка сел, он, наконец, выдохнул и стал заходить на посадку.
Когда Лешка приземлился, вокруг Мишкиного самолета уже «колдовали» техники. Лешка подбежал к Мишке, который за отбойником курил сигарету.
– Миха, ты молоток, грамотно все сделал, – радостно сказал Лешка, тоже закуривая.
– Я боялся, что ты первый свалишься в штопор, – улыбнулся Мишка.
Докурив сигареты, летчики направились в высотный домик, возле которого они встретили командира полка.
– Наши техники за ночь вам подготовят самолеты, и завтра в 7.00 вылет, надо догнать основную группу, – сказал он летчикам, – а сейчас устраивайтесь в гостиницу.
Лешка и Мишка направились в гарнизонную гостиницу. Они шли счастливые, что удачно выбрались из сложной ситуации, и весело переговаривались между собой. По сути, это было их первое испытание в составе пары, и это испытание еще больше сблизило их.
– Миха, давай заглянем в магазин, купим сигарет. По уму, надо бы отметить это событие, – Лешка с сожалением почесал затылок.
– Дома отметим, – улыбнулся Мишка.
Подойдя к магазину, Лешка открыл дверь, навстречу женщина катила из магазина коляску с ребенком. Лешка услужливо открыл дверь пошире, чтобы коляска свободно проехала в узкий проем двери.
– Не спешите, мамаша, я подержу дверь, – Лешка посмотрел на малыша, который в ответ ему улыбнулся.
– Лешка, – услышал он радостный крик.
Подняв глаза, Лешка увидел Любашу. Встреча была настолько неожиданна, что Лешка на секунду опешил.
– Привет, радость моя, – первым отозвался Мишка, обнимая Любашу.
– Любаша, ты как здесь? – Лешка задушил ее в объятьях.
– Пустите, черти, раздавите, – Любаша освободилась от парней, – я здесь с Петей служу, а вы каким ветром?
– Мы на учения, отстали, вот, от группы, завтра будем догонять, – Мишка с удивлением разглядывал малыша.
– Вот здорово, мальчики. Значит, так, устраивайтесь в гостинице и сразу к нам. Мы живем рядом, дом 10, квартира 52. Я Петушку позвоню, он придет пораньше, – Любаша радостно улыбалась.
Устроившись в гарнизонной гостинице, Мишка и Лешка направились к Пете Пятницкому домой. Без труда отыскав нужную квартиру, они скоро сидели за шикарно накрытым столом вместе с друзьями.
– Жаль, что завтра улетаете, а то бы по сто грамм пропустили, – с сожалением сказал Петя.
– Ладно, без этого обойдемся. Ты лучше про себя расскажи, – Лешка с удовольствием уплетал пирог с рыбой.
– Да что рассказывать. Попали мы с Любашей в бомберы, пришлось вот на Су-24 переучиться, сейчас в кабине вдвоем, хоть не скучно, – Петя обнимал Любашу.
– Судя по накрытому столу, тебе с Любашей повезло, – Мишка говорил с полным ртом.
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71