Страница 27
7-м, канале. Привычным движение он переключил 7-й канал и сразу услышал почти крик руководителя полетов.
– Задержи ручку на месте, не взмывай.
Затем минута тишины и:
– Пожарная машина, на полосу, – перепутав микрофоны, закричал руководитель полетов.
Лешка почему-то сразу перешел на 6-й канал. Он испугался, что его накажут за самостоятельный переход с канала на канал, и поэтому не стал говорить в эфир о случившемся. На всякий случай он установил экономичный режим.
– 002-й, 348-й и 349-й, доложите остатки топлива, – запросил КП.
– 002-й, остаток 2500 литров.
– 348-й, остаток 2200 литров.
– 349-й, остаток 1800 литров.
Лешка улетел дальше всех, да и на форсаже он работал дольше, поэтому остаток топлива у него был меньше. Он ожидал, что их сейчас отправят на запасной аэродром, но КП молчал. Через минуту летчиков перевели на 7й канал. Руководитель ближней зоны спокойным голосом дал Лешке, которого вывели первым для захода на посадку, команду перейти на снижение.
«Что они там, охренели, он же ясно слышал, что на полосе загорелся самолет», – подумал он, и на всякий случай не стал выпускать на большом расстоянии выпускать шасси, экономя топлива. И так топлива только на два захода.
– Траектория–старт, рассчитывать с посадкой? – на всякий случай запросил он.
– С посадкой, – ответил РП.
«С какой посадкой, самолет два дня с полосы убирать, а у меня остаток последнее ведро», – подумал он возмущенно.
Снизившись на высоту 600 метров, опять запросил:
– 349-му с посадкой.
Мишка летел за ним и замыкал группу Мутных.
– Вам пока снижении до дальнего привода, – услышал он РП,
– Да уж, снижение, хрен вам, – Лешка перевел самолет в горизонтальный полет.
Подойдя к дальнему приводу, Лешке дали команду на повторный заход.
– № 48-й, топливо экономим, – тихо сказал он в эфир.
– Траектория, что у вас на земле? – спросил полковник.
– После посадки объясним, вам на повторный заход, – РП говорил явно взволнованным голосом.
Лешка выполнял третий разворот.
– 349-й на третьем, рассчитывать с посадкой?
РП молчал. Лешка опять повторил, и опять молчание. Он перевел самолет в горизонтальный полет. Остаток топлива 650 литров.
«Так, шутки кончились, есть возможность прийти домой пешком, с парашютом в руках», – подумал он и решительно доложил:
– 349-й, остаток 600 литров, принимаю решение уходить на запасной аэродром.
– Я 002-й, всем посадка на «Вертикали», – подтвердил Мутных.
Аэродром с позывным «Вертикаль» находился в сорока километрах от группы, и поэтому Лешка сразу взял курс 210 градусов. Он стал быстро переключать навигационную систему, систему посадки на каналы «Вертикали». Первым включился указатель дальности. Он показывал 12 километров, и Лешка перевел самолет на снижение, продолжая настраивать оборудование. Неожиданно он посмотрел влево и увидел верхушки деревьев. Рука машинально разогнулась в локте, включив полный форсаж. Лешка дернул ручку управления на себя, самолет взмыл в верх. Тут он вспомнил, что аэродром «Вертикаль» расположен с превышением 220 метров. Бросив взгляд вперед, увидел светящийся аэродром. Резко отключил форсаж, выпустил тормозной щиток, погасил скорость до заданной и выпустил шасси и закрылки почти одновременно. Перешел на 1-й канал уже перед ближним приводом, заметив, как впереди самолет уходит на второй круг. Уже перед посадкой он запросил:
– 349-й, «Вертикаль», разрешите посадку.
– Уже сидишь, – услышал он голос РП аэродрома «Вертикаль», – выпускай тормозной парашют.
Лешка нажал кнопку выпуска тормозного парашюта и на рукоятку тормозов. Зарулив на ближайшую рулежную дорожку, он остановился, чтобы осмотреться. И сразу же услышал Мишкин голос:
– «Вертикаль», я 348-й, высота 600 метров, аэродром не наблюдаю, стою в правом вираже.
– 348-й, навигацию переключил на наш канал? – запросил РП.
– На вашем канале, дальность 0, курсовая стрелка вращается.
– Не забудь превышение аэродрома, – подсказал Лешка.
– 348-й, включите сигнал бедствия, – дал команду РП.
– 348-й, выполнил, – доложил Мишка.
В это время Мутных запросил посадку.
– 002-й, посадку разрешил, – коротко ответил РП.
– 348-й, проверьте включение бедствия, – опять запросил РП.
– Да включено бедствие, лампочка горит, – взволнованным голосом доложил Мишка.
– Не наблюдаю я вашего бедствия, – нервно ответил РП.
– Ваш остаток? – запросил Мутных, который уже сел и в это время освобождал полосу.
– Горит лампочка «аварийный остаток», – ответил Мишка, по его голосу было слышно, что он начал волноваться.
– 348-й, готовьтесь к катапультированию, – дал команду замкомдива.
И тут Лешка понял, Мишка стоит в вираже строго над аэродромом, поэтому и не видит его.
– 348-й, переложи в левый вираж, – почти крикнул он в эфир.
Через несколько секунд радостный Мишка заорал:
– Я 348-й, аэродром наблюдаю, захожу на посадку.
Скоро Мишка освободил полосу и остановился на рулежной дорожке.
– Рулите по пятой рулежке, – сказал РП.
– Все, – почти выдохнул Мишка, – не на чем рулить, двигатель остановился из-за полной выработки топлива, высылайте аварийный тягач.
Лешка зарулил на стоянку и выключил двигатель. Только сейчас он почувствовал усталость. Пот маленькими струйками бежал по вискам. Он открыл фонарь. Свежий воздух немного отрезвил его.
«Слава богу, все обошлось», – подумал он.
В это время по стремянке быстро поднялся техник самолета.
– Все нормально, командир? – спросил он Лешку.
– Нормально, – устало ответил Лешка.
– Ну, и переполох вы устроили, – быстро заговорил техник самолета, вставляя чеки в катапультное кресло, – у нас полеты, как вдруг чужие самолеты стали «падать» на полосу. А наших стали разгонять кого куда. Жуть.
Лешка почти не слышал его. Тяжело спустился по стремянке, отошел за отбойник и закурил. Мыслей не было никаких. Только усталость. К самолету, скрепя тормозами, подъехал уазик командира.
– Где летчик? – спросил подъехавший офицер у техника.
– Где, где, за отбойником, отходит, – с украинским акцентом ответил техник, осматривая самолет.
– Зам. комэска майор Кочнев, – представился он, – тебя ждет Мутных, твой друг уже там.
– Поехали, – сказал Лешка, затушив сигарету.
Подъехав к высотному домику, Лешка вышел из уазика и сразу направился к полковнику Мутных, который разговаривал с командиром местного полка.
– Товарищ полковник, – начал доклад Лешка.
– Все нормально, лейтенант? – перебил он Лешку.
– Так точно. Все в порядке.
– Тогда дуй в парную. Там тебя твой крестник ждет. Кочнев, проводи лейтенанта.
Лешка пошел вместе с Кочневым в летную сауну, которая располагалась неподалеку.
– Не понял, а почему он меня Мишкиным крестником назвал? – недоуменно спросил Лешка.
– Мутных сказал, что если бы ты не дал команду переложить в левый вираж, то скорее всего твой друг сейчас висел бы где-то в лесу на стропах, – ответил Кочнев.
Войдя в сауну, Лешка увидел Мишку, который сидел в кресле с закрытыми глазами.
– Ну, парни, отдыхайте, скоро вам поесть привезут. А это от командира. Медицинский, – он протянул Лешке бутылку спирта.
– Ты как, Миха? – спросил Лешка, проходя в комнату отдыха.
– Все нормально. Я теперь твой должник, – ответил Мишка, не открывая глаза.
– Испугался? – спросил Лешка.
– Есть немного, – так же с закрытыми глазами ответил Мишка.
– Ладно, давай по одной, – Лешка достал из шкафчика два стакана.
Налив спирта, он спросил:
– Разбавлять?
– Не порть напиток, – Мишка поднялся, взял стакан и залпом выпил.
– Ну, за то, что пронесло, – тихо сказал Лешка и тоже залпом выпил.
Они разделись и пошли париться. Выйдя из парилки. Они увидели, что стол накрывает приехавшая официантка. Увидев летчиков, она быстро заговорила:
– Я сейчас, я быстро. Командир приказал вас по первому разряду накормить.
Она закончила накрывать стол, поправила скатерть и довольная своей работой сказала:
– Отдыхайте, мальчики, – и тихо выскользнула в дверь.
– Королевский прием, – Мишка взял рукой кусочек сала и стал жевать его с блаженной улыбкой.
– Так, короче, ты не порть продукт. Садись, – Лешка опять разлил по стаканам спирт.
В это время дверь в сауну открылась, и вошел Мутных с командиром полка.
Лешка замер с бутылкой спирта.
– Наливай еще два стакана , – коротко сказал полковник.
У Лешки отлегло. Он быстро достал из шкафчика два стакана и налил в них спирт.
– Разбавить? – услужливо спросил он у зам. комдива.
Тот пренебрежительно посмотрел на Лешку так, как будто тот спросил что то неприличное.
– За то, чтобы количество взлетов равнялось количеству посадок, – сказал полковник и выпил спирт.
– Ну, что ты сел здесь, это нормально. Но как ты умудрился меня перехватить? – спросил он у Лешки, лукаво посмотрев на него.
– Военная хитрость, товарищ полковник, – ответил Лешка, пережевывая кусок курицы.
– Ты смотри, засранец, на потолке сшиб меня, – сказал командиру полка зам. комдив, кивнув на Лешку.
– Старших надо уважать, дорогу уступать, – лукаво сказал командир полка.
– В бане – пожалуйста, в бою – никогда, – ответил разгоряченный Лешка.
– Ну, Семеныч, все, пора нам на пенсию, раз такая смена растет, – с улыбкой ответил Мутных, – давай еще по одной.
– Слушай, Андрей. А как время бежит, – сказал командир полка, обращаясь к зам. комдиву, – вроде бы недавно мы с тобой из училища выпустились, а уже пора о пенсии думать.
– Давай, наливай, – сказал Мутных, – заладил, пенсия, пенсия. Я еще задницу любому асу не раз надеру.
– Давай, Андрюша, помянем пацанов наших третьим тостом. Земля им пухом.
– Третий тост за тех, кто не вернулся из полета, – поднял свой стакан Мутных.
Летчики встали и молча выпили. Лейтенанты пошли опять париться, а полковники остались в комнате отдыха.
Когда они снова зашли в комнату отдыха, старые пилоты тихо разговаривали.
Стараясь им не мешать, Лешка и Мишка устроились на кушетках в дальнем углу.
– Андрей, может, ты мне объяснишь, что за времена наступили. Ты поближе к Москве. Что происходит в армии? Какой идиот так выводит войска из Германии, Польши и из стран прочих бывших союзников? Военные городки, оборудованные по последнему слову техники, бросают, людей выводят в Союз прямо в степь. Технику воруют эшелонами. Новейшие самолеты Миг-29 оставили вероятному противнику. Климов Вовка рассказывал, уже приказ о выводе войск был, а у них на аэродроме реконструкцию полосы делают. Это как называется? Армией вообще кто-нибудь управляет? – почти выкрикивал командир полка. Они уже выпили достаточно для откровенной беседы.
– Управляют, – кивнул Мутных, – генералы, которые пришли в Москву лейтенантами и дальше кольцевой дороги не выезжали. Сам понимаешь, какое у них понятие об армии. Ты думаешь, у меня душа не болит. Ты знаешь, что на следующий год лимиты по топливу в два раза урезали? На тренажерах, говорят, летайте, суки. Перестройка, мы теперь открытая страна. У нас нет врагов. Забыли, бляди, кто не хочет кормить свою армию, тот кормит армию врага. Давай еще по одной.
Друзья выпили еще и продолжали свой пьяный и откровенный разговор. Мишка и Лешка сидели, затаив дыхание.
– Слушай, а может это они, в столице, специально затеяли страну развалить? – спросил командир полка.
– Нет, Коля, тут сложнее. Знаешь, как на охоте зверя загоняют. Выставят загон и гонят его по узкому коридору, и некуда ему бежать, кроме узкого коридора, а в конце стоят «номера», которые зверя добивают. Вот так и с нашей страной. Гонят нас по коридору, а в конце пропасть. А ума у наших царей не хватает, чтобы вырваться из этого загона. А самим уйти от власти гордость не позволяет. Скорее не гордость, а страх. Ведь если придут к управлению нормальные люди, царей наших нынешних на площади за яйца вешать надо за грехи. Вот они и бьются за власть до последнего. А страной управлять некому, вот и грабят ее со всех сторон. А мы так и будем бежать, пока не выйдем на номера, и нас как волков постреляют.
– Неужели все так серьезно и ничего нельзя сделать?
– Серьезно, Коля, а что делать, я не знаю. Я солдат. Как организовать воздушную операцию, я знаю. Как на самолете летать, я знаю, а политика не мое дело. В бою все просто: ты здесь, враг там. А в политике все на говне и крови, не поймешь, откуда стрельнут, а откуда обосрут. Карабах, Тбилиси, Фергана, Ош, Душанбе. В Чечне непонятно, что происходит. А ведь милиция везде есть, КГБ не
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71