Cтраница 20
- Муку как то закупал…. Встречались…. А мама где сейчас? – Николай достал сигарету, встал и повернулся к окну. Он начал прикуривать, чтобы скрыть волнение.
- Маму убили… у нее начались какие то проблемы с деньгами…. Банк потребовал возврат кредита. Она договорилась с дядь Колей Синицыным, он мой крестный, что тот ей одолжит денег на месяц. Они как раз дом продали. Когда мама подъезжала к банку на нее напали. Все деньги забрали, а ее убили…. Дедушка через два дня умер. Квартиру я продала, чтобы деньги дядь Коле отдать. Уехала к тетке сюда…. Вы не подумайте, я бухгалтерию хорошо знаю…. Возьмите меня пожалуйста на работу. Мне плохо…. Уже думала на трассу идти…, проституткой – голос девушки задрожал.
Николай стоял спиной к девушке и курил, выпуская дым в форточку. Он не мог говорить, перехватило горло. Неужели это та самая девушка, которая лежала на полу при проведении операции запугивания? Сомнений не было. Да, это была она. Голубые глаза врезались ему в память. Наступила тишина. Сделав две-три затяжки, он повернулся и тихо сказал:
- Присядьте. У вас есть трудовая?
- Да, конечно, - девушка засуетилась и протянула Николаю документы.
- Здесь трудовая, диплом…, я с отличием закончила. Компьютер знаю, программа 1-с бухгалтерию.
- Это хорошо…. Николай полистал документы и, взглянув на девушку сказал:
- Я беру вас. Мне очень нужен бухгалтер.
- Правда! Вы не пожалеете! Я буду очень хорошо работать! Мне даже выходные не нужны! – девушка с благодарностью смотрела на Николая.
- Хоть бы она не узнала меня, - пронеслось у него в голове, - позора не обораться.
- Когда можете приступить к работе?
- К работе? Сейчас. Вот прямо сейчас. Где у вас компьютер?
- Компьютер? – ухмыльнулся Николая, - вот мой компьютер, - он протянул ей толстый журнал.
- Николая Павлович, это же каменный век. Я вам весь складской учет налажу. Только нужен компьютер. И программка 1-с бухгалтерия.
- Ну, тогда давай те завтра с вами купим компьютер, и вы приступите к своим обязанностям. Приходите завтра к восьми на работу. Мы поедем к программистам.
- Хорошо, я буду в восемь, - девушка вышла из кабинета, а Николай еще долго сидел без движений. Он вспоминал то злосчастное утро, когда проводили обыск у Зои Петровны. Закурил, нервно заходил по кабинету.
- Вот превратности судьбы…. Кто бы мог подумать….
Докурив, он пошел в цех.
- Николай Павлович! Телефон пять минут разрывается в кабинете, - молоденькая девушка Зойка чуть не налетела на Николая, который осматривал рыбу в коптильной камере.
- Ты меня когда нибудь покалечишь, Смирнова. И будет у тебя начальник калека, - Николаю нравилась эта наивная девчушка. После школы у родителей не было денег отправить ее в город на учебу, и та устроилась к нему в цех уборщице. Работящая, скромная, по-детски влюбленная в Николая. И Николай тоже любил ее. Как свою дочь, или близкую родственницу.
- Ага, вы вона, какой здоровый! Скорее я об вас убьюся! – она засмеялась и, сунув Николаю в руку мобильный телефон, побежала обратно.
Качество рыбы менялось на глазах. Николай заставил всех работников бережно относиться к каждой рыбке, соблюдать технологию и санитарные правила. И результат не заставил себя ждать. Рыба получалась вкусная и красивая на вид. Заказы росли, появилась прибыль. Конечно, было много нерешенных проблем. И старые холодильники часто ломались, трубы текли, канализация то и дело засорялась. Но стала появляться прибыль, и Николай старался каждую копейку вкладывать в производство.
- Да, я вас слушаю.
- Коленька! Знаешь, есть такие красивые шнурочки. На них деткам соски вешают. Так вот, я тебе такой шнурок подарю на ближайший праздник – в трубке раздался голос Валентины.
- Это чтобы меня задушить при случае? – пошутил Николай.
- Нет! Это чтобы ты свой мобильник на шее носил. Невозможно дозвониться! Совсем от рук отбился! Неделю дома нет. Любовника заведу.
- Валь, ну ты же знаешь, уеду – все разворуют. Потом концы не найдешь. Потерпи до выходных. Цех закрою и обязательно приеду.
- Конечно потерплю, котенок ты мой. Ужасно соскучилась. Приедешь, изнасилую с извращением.
- А я и не против! – отшутился Николай.
Он действительно не приезжал вторую неделю. Поселившись у Егора Ивановича, Николай вставал с первыми петухами, а ложился за полночь. С одной стороны, у него действительно было много работы. А с другой – Валентина напрягала его своей излишней заботой. Да и чувств особых у него к ней не было. Так, теплая постель, вкусная еда….
- Ладно, жду в субботу. Обещаю, на мне будет новое белье, тебе понравится, - томно зашептала Валентина.
- Вот озабоченная, - Николай сплюнул и положил мобильник на стол. Только он открыл коробку с рыбой, как мобильник опять зазвонил.
- Нет! Сегодня не дадут работать. Я, наверное, заброшу мобильник подальше, - в сердцах сказал Николая.
- Ага, только мне покажите, куда будете забрасывать. Я быстренько подберу - Зойка широко улыбалась, елозя тряпкой по полу.
- Слушаю, Зацепин, - ответил он раздраженно.
- Коленька, Коленька! Ты должен быстро прибыть к зданию администрации поселка. Ты это должен видеть! – услышал он в трубке голос Егора Ивановича.
- Что случилось? Вы в порядке? – тревожно спросил Николай.
- Я в порядке! Здесь вершится история! Бунт! Коленька, срочно приезжай. Я не смогу это рассказать! Это надо видеть. Это - история, - голос Егора Ивановича был каким то взволнованно-торжественным.
- Так, Катерина! Я доверяю тебе ключ от квартиры, где деньги лежат. Смотри, хоть одна рыбка уплывет не по назначению, поставлю в угол на кукурузу – Николай строго посмотрел на девушку. Он доверял ей, и время от времени поручал ей следить за порядком в цеху.
- Можете быть спок! Мышь не проскочит! – девушка приняла связку ключей и, приложив руку к голове, щелкнула каблучками.
- Вольно, солдат, - пошутил Николай, - к пустой голове руку не прикладывают. Закроешь цех, ключи отдашь сторожу Степанычу.
Катерина лихо повернулась и строевым шагом пошла прочь от Николая. Тот улыбнулся. Затем, спохватившись, выбежал на улицу. Волга лихо неслась по ухабинам. Уже через пять минут Николай был у здания администрации. Издали Николай увидел скопление народа. Остановившись неподалеку, он вышел из машины. Навстречу ему быстро шел Егор Иванович.
- Коленька, Коленька! Вот пример повторения истории. И все-таки история развивается по спирали! Вот пример роста сознательности трудовых масс. И вот тебе на примере революционная ситуация – низы не хотят жить по старому, а верхи не могут управлять, - он издали начал кричат Николаю, размахивая руками.
- Какие низы? Какие верхи? Что за революция? – не понял Николай.
- Рассказываю! По порядку! – Егор Иванович перевел дыхание.
- Там, у самой трассы стоит кафе « У дяди Миши»? Так вот. Еще после перестройки, ну, когда колхоз развалили. Мишка Ломов, чтобы с голоду не сдохнуть, открыл кафе на трассе. Его огород прямо к федеральной трассе выходит. Дорога та вплотную к деревне примыкает и уходит дальше на восток. Перевез он из заброшенной деревни дом рубленный. Подштопал его, подлатал, и стал кормить дальнобойщиков. Жена за плитой стоит, теща убирает посуду. В общем, семейный подряд, как сказал бы Горбачев. Людей кормили, сами на жизнь зарабатывали. Все бы хорошо. Да появился тут человек с лицом кавказской национальности. Магомед звать. Появился он у нас еще лет восемь назад. Картошку у местных фермеров закупал. За копейки. Возил в Москву и втридорога продавал. В итоге наши фермера разорялись, а тот процветал – он взял Николая под руку и повел в сторону толпы.
- Так что же фермера сами не возили картошку в Москву? Ума не хватало? – ухмыльнулся Николай.
- Правильный вопрос! – опять обрадовался Егор Иванович. – Ума то хватало, да не тут то было. Попробовал Сашка Иванов сунуться туда. Фуру нанял, сам с водителем поехал. Еле ноги оттуда унес. Там же все они, люди с Кавказа, заняли. Столицу, можно сказать, оккупировали без боя. Одними взятками завоевали. И теперь русскому человеку вход в столицу заказан. Мэр продал им город. Дань видно они ему исправно платят. Вот и получается парадоксальная ситуация. На своей земле чужак. Так вот, наехали на Мишку кавказцы по полной. Дают ему копейки за картошку. Мол, забираем оптом. А на рынок не пускают. Сунулся Мишка к милиционеру за помощью. А тот ему открыто говорит. Отдай ты им эту картошку, иначе машину они тебе спалят. Или по башке дадут. Хозяева они здесь. Загнулся скоро наш Сашка Иванов. Разорился и спился. А землю его Магомед у него за две бутылки водки купил. И у Степанова, и у Ваньки Виноградова. В общем, вся земля теперь в округе принадлежит Магомеду этому. А сельчане – крепостные. Пашут на него…. Так вот, мало ему земли пахотной. Решил он Мишкин бизнес отнять. То бишь, кафешку эту. Конечно, берлога эта ему не нужна, а вот огород Мишкин, что к федеральной трассе примыкает, в самый раз. Кемпинг придорожный решил он строить.
- Так ведь земля же дядь Мишина? – удивился Николай.
- Правильно! Земля Мишкина! – Егор Иванович поднял в верх указательный палец. – Да только кто эту землю когда оформлял. А Магомед этот с местной властью перетер все. Видишь, рядом с ним стоит в костюме мятом? Это глава местной поселковой администрации Колосов Витька. Ворюга еще тот. Грузчиком на мясокомбинате в районе был. При новой воровской власти пригодился. Важный сейчас. Член партии Единая Россия! – Егор Иванович уважительно поднял вверх палец.
- Хотя образования три класса и коридор. Так вот, подписал он Магомеду этому, естественно не бесплатно, документы на землю. И сейчас они Мишку со своего же огорода выгоняют. А народ за вилы. Типичный бунт Коленька. Революционная ситуация. Вот, посмотри. Одна сторона – Магомед, мент - нашенский участковый Соломин, по кличке Кабан. Который за законом следить должен. И глава поселковой администрации Колосов. ОПГ – или организованная преступная группировка в чистом виде. А вторая сторона - народ. Вот Коленька! Настала переломная ситуация! Народ понял, что его обкрадывают и взялся за вилы! Это называется появление самосознания масс! Это перелом в истории! Новая ступень, если хотите, в нашей истории! - Егор Иванович широко улыбался. Ветер трепал его седую шевелюру. Лицо сияло. Он выглядел счастливым. Они подошли в шумящей толпе. На высоком крыльце стояли Магомед, участковый «Кабан», глава администрации Колосов. Вокруг галдели люди. Участковый Соломин стоял чуть сзади, придерживая фуражку. Он был такой толстый, что форменный пиджак не застегивался, рубашка топорщилась, и из-под нее торчал голый живот. За это местные пацаны прозвали его кабан. Колосов был в мятом пиджаке, с папкой под мышкой и красном галстуке. Он старался выглядеть важно.
- Ну что вы бузите, что бузите? – Колосов старался перекричать толпу писклявым голосом. – Михаилу Ивановичу необходимо было вовремя оформить землю. А так как Магомед Алиханович первый подал заявку и заплатил деньги, значит он собственник. Земля его по закону. Вот свидетельство собственности на землю – он поднял вверх какую то розовую бумажку.
- Знаем мы твой закон, - Колька Мокроусов выдвинулся вперед. – Взятку он тебе дал, вот ты ему землю и подписал. А дядь Миша эту землю еще от родителей получил, а те от дедов. Продажная тварь ты, как и власть твоя! Землю чуркам продаете за копейки. У этого Магомеда уже вся земля в округе. Теперь он наши дома хочет заграбастать. Переселит всех своих с гор и будет это называться аул Крюковка. – он плюнул в сторону Колосова.
Все дружно засмеялись.
Магомед что-то шепнул Кабану.
- Слышь, ты, ущербный. Ты слова подбирай. Сейчас статья такая есть, разжигание межнациональной розни. Так ты по этой статье по этапу пойдешь, я тебе обещаю – крикнул Кабан в сторону Кольки Мокроусова.
- Ага, сначала я, потом все наши по очереди. Твоя статья только против русских. Но запомни, последним тебя Магомед на зону отправит. Когда всех нас за разжигание межнациональной розни пересажают, ты ж ему не нужен будешь. Тогда здесь одна национальность будет – чуркестания! -
Все опять засмеялись.
- Да чего тут с этими ворюгами разговаривать, на вилы их! – крикнула Светка Красикова, в свое время передовая доярка, а сейчас, как и большинство, безработная. К тому же и пьющая.
Магомед опять что то шепнул Кабану. Тот грозно крикнул:
- А ты по статье терроризм пойдешь Красикова, за посягательство на власть. Сейчас статья такая есть, власть критиковать нельзя, - он преданно взглянул на Магомеда. Тот одобрительно кивнул.
- У тебя мест в тюрьме хватит на всех, Кабан? Мужики, пошли трассу перекрывать, пусть вся страна знает, как тут эти твари нашей Родиной торгуют – раздалось из толпы.
- Ванька, Виноградов? Я слышал! Это ты призываешь к незаконному перекрытию дороги! Я на тебя докладную напишу прокурору, - крикнул в толпу Колосов, угрожающе помахав папкой. Она неожиданно раскрылась и ветер подхватил выпавшую пачку денег. Те разлетелись, и люди стали спешно собирать купюры.
- Куда, мое! Ну-ка не сметь! Мое! – Колосов кинулся было в толпу, но Магомед остановил его, схватив за рукав.
- Что, взятка твоя полетела? – Светка Красикова засмеялась заливистым смехом, подхватывая на лету денежные купюры.
- Братва! Налетай! Бабки ворованные! – раздалось из толпы. Через секунду деньги растащили и все опять принялись галдеть.
- Вот ворюга, мужики! Мы что, быдла? Нас в рабов превратили! Сидим без работы! Жрать не на что купить! Алкашами все стали! А он чуркам землю нашу продает! На вилы его – Ванька Виноградов махал над головой здоровенными кулачищами.
Все угрожающе загудели, мужики сжимали кулаки, бабы отчаянно ругались Казалось еще минута, и толпа кинется на участкового Кабана, Колосова и Магомеда.
Но неожиданно Магомед вышел чуть вперед и громко крикнул:
- Сельчане! – он выждал минуту. Все разом замолчали.
- Уважаемые сельчане! – он говорил громко, с акцентом.
- Ну как Саахов, из фильма «Кавказская пленница» - сказал Николай Егору Ивановичу, - точно Саахов.
- Тихо, Коленька, сейчас народ его порвет, - Егор Иванович стоял в напряжении.
- Дорогие сельчане! – Магомед говорил протяжно, громко. Его было хорошо слышно всем собравшимся. – Конечно, ситуация неприятная. Я очень уважаю Михаила Ивановича. Он такой же предприниматель, как и я. И мы с ним никогда не ссорились. Наоборот, я часто кушал у него. Очень вкусно готовит его супруга. Честное слово, да. И конечно все вопросы надо решать миром. Мы же всегда договоримся, - его голос становился ласково-слащавым. - Дорогие сельчане! Давай те не будем ссориться. По закону кавказского гостеприимства, я должен всех вас угостить. Так легче решать вопросы. Давайте мы с вами сначала угостимся, а потом нам будет лучше понимать друг друга – он махнул куда то в сторону, и к толпе подъехала грузовая Газель.
- Я угощаю вас хорошей водочкой, которую привез со своей родины. Это мой подарок вам. И не паленый суррогат, а чистейшая водка, приготовленная из чистой горной воды! Угощайтесь, дорогие сельчане! Берите, кто сколько хочет! – он махнул еще раз рукой, и полог кузова открылся. В нем стояли ящики с водкой. Толпа ахнула и притихла. В толпе зашептали.
- Ух ты сколько! – вздохнул Сашка Иванов, и жадно сглотнул слюну.
- Пошли Витек, гуляем! - первым рванул в сторону машины Колька Семенов. За ним побежал Витька Прозоров.
- Что стоишь, дура! – крикнул на жену Ванька Красиков, - расхватают! - и потянул ее за собой.
Толпа в едином порыве рванула к машине. Началась давка. Все старались ухватить побольше. Водку брали ящиками. Бутылки падали на землю, кто-то падал, пытаясь их поднять. Ему на спину лезли обезумевшие люди. Всюду кричали. Колька Семенов выскочил из толпы, сходу откупорил бутылку, и принялся пить из голышка. Водка стекала по подбородку и шее. Кадык отсчитывал глотки. Вдруг его бутылку выхватил Ванька Семенов, его брат, и сразу принялся жадно глотать. Неподалеку, прямо на траве, уже расположилась компания, мужики и бабы. Пили без закуски, водка буквально текла рекой. Магомед довольно наблюдал за происходящим. Он выглядел как полководец, который выиграл битву. Загадочно улыбаясь, он думал о чем то своем. Кабан жадно сглатывал слюну. Ему ужасно хотелось присоединиться к толпе. Колосов непонимающе крутил головой. Он то смотрел заискивающе на Магомеда, то на толпу людей, которая уже больше напоминала животных.
Егор Иванович опешил. Он стоял неподвижно, не в силах что-то сказать, лишь протягивая руки вперед. Он беззвучно шевелил губами, глаза были полны ужаса.
- Люди! Опомнитесь! – наконец не громко крикнул он. Затем собравшись крикнул во всю мощь:
- Люди! Опомнитесь! Вас же уничтожают! Вы же превращаетесь в животных! Люди! Русские! Опомнитесь! Вас же спаивают! – он подбежал к толпе и попытался схватить за рукав Ваньку Виноградова, но тот вырвался и оттолкнул Егора Ивановича. Старик от неожиданности упал. Николай подскочил и помог подняться.
- Подожди, Коля – Иван Егорович встал и решительно направился к стоящему в стороне Магомеду.
- Ты за это ответишь! Придут русские люди к власти! Ты за это ответишь! – Иван Егорович махал кулаками в воздухе.
Магомед улыбнулся и взяв Ивана Егоровича за локоть повел его в сторону.
- Послушаете, дорогой Иван Егорович. Не надо махать кулаками после драки. Так говорится в вашей пословице? А драться надо было, когда в девяносто первом году у вас страну разваливали. А вы сопли жевали во главе с Горбачевым.
- Ты оккупант! Оккупант! Ты захватчик! – Иван Егорович резко одернул его руку.
- Да, я завоевываю ваши земли. И не скрываю это. Завтра мой сын будет здесь начальником милиции. А послезавтра все руководящие должности в вашей деревне будут заняты моими людьми. Я согласен – это и есть оккупация. Но вы же сами виноваты. Когда после революции оккупировали наши земли. Вы же силой брали наши города и села. Устанавливали ваш гребаный социализм. А сейчас идет обратная волна, если хотите. Сейчас мы вас завоевываем. Так что смиритесь. И народ ваш счастлив. Смотрите, как счастлив – Магомед улыбнулся и показал рукой на поляну, где уже валялись пьяные и продолжалась общая попойка.
- Пойдемте, Егор Иванович. Здесь нам делать нечего, - Николай взял его под руку. Тот тяжело оперся на руку Николая. Некоторое время он смотрел на толпу, где люди давили друг друга из-за водки.
- Это конец, Коленька, это конец. Все, русской нации пришел конец. Нас уничтожают. Медленно, но уверенно. Посмотри на них. Это уже не люди! Это уже животные! И, представляешь, как легко управлять животными! Пойла в корыто плеснул – и правь миром! – он кричал, обращаясь в сторону толпы.
- Егор Иванович. Успокойтесь. Поехали домой, - он бережно вел старика под руку к машине.
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39